Римма Маркова: «Дочь говорит, что меня упрячут в сумасшедший дом» - «Интервью Звёзд»

За час Римма Васильевна выкуривает 8 сигарет, а ведь ей 3 марта стукнуло 87 лет! Четыре месяца назад актрису прооперировали в Московском онкологическом центре. Однако болезненной Маркова не выглядит. Напротив – спина прямая, движения энергичные, речь громогласная. Бой-баба, какой мы привыкли видеть ее на экране. О недуге вспоминает нехотя, гораздо больше ее волнуют судьбы коллег и наследство, которое она оставит внуку.

– Римма Васильевна, вы боретесь за то, чтобы артисты театра и кино жили достойно. Но ведь вы и сами не купаетесь в роскоши…

– Да, я получаю 15 тысяч рублей пенсии. Плюс доплата от правительства Москвы – тысяча рублей... Живу в однокомнатной квартире в блочном доме на Таганке, в которой зимой холодно, летом жарко. Комната – всего 15 квадратных метров. Отвратительно, ненавижу! Конечно, дома прибрано, уютно, но – тесно! А у меня ведь книг очень много... И это все, что я смогу оставить внуку…   

– Как же вы выживаете на такую сумму?

– На мою долю и не такое выпадало – мы с братом Леней росли во время страшной нищеты. Я, например, до сих пор не понимаю вкус шоколада, для меня с детства самое вкусное лакомство – сахар, который варила мама. Считаю так: когда есть хлеб и вода, уже неплохо. Первое, что покупаю, когда приезжаю в другой город, – это хлеб. А многие дети войны и этого не имеют! Почему про них-то забыли? Ведь это они ковали победу. Ветераны войны и ветераны труда должны получать хотя бы по 30 тысяч рублей в месяц – и это для скромной жизни.

– Но ведь принято считать, что артист – хорошо оплачиваемая профессия…

– Артисты беднее крестьян! Но я все-таки востребована в кино, несмотря на возраст: каждый год снимаюсь хотя бы в одной-двух картинах. А огромное количество моих коллег давно не работают. Как им жить? Скажите, разве это не заслуга – звание народного артиста? Вот Олег Стриженов – народный, а получает всего 15 тысяч рублей пенсии. Как можно на них прожить в Москве, когда все время растет ЖКХ? А жрать что? А если заболел – помирать?! За все сейчас нужно платить!
Некоторым актерам даже выйти в свет не в чем. Например, покойной Тамаре Носовой нечего было надеть, она так и сидела дома, как затворница. Мы пришли к ней с букетом и конвертиком с деньгами – их выделила партия, в которой я состою, для Гильдии актеров российского кино. Но она нас на порог не пустила. Я не знаю, почему. Мы не смогли у нее спросить. И все подарки оставили соседям, чтобы они передали... Стыдно!

– А кому-то из актеров удалось помочь?

– В течение пяти лет наша партия выделяет Гильдии актеров российского кино по 250 тысяч рублей в месяц. Из них мы доплачиваем таким артистам, как Олег Стриженов и Наталья Гвоздикова. Помогали и ныне покойным Нонне Мордюковой, Жанне Прохоренко, Евгению Жарикову. Это люди, которые делали советский кинематограф, и не так плохо делали. Что осталось сейчас? Бесконечные «менты», как будто мы живем на зоне...