Интервью с Дидье Маруани: "О том, что я создал новый стиль, узнал из журналов"

Маруани: "В СССР я не хотел выступать только перед номенклатурой""
Лидер популярной французской электрогруппы Sрасе рассказал о том, как пишет музыку, о необходимости часто судиться и о легендарном концерте на Красной площади
— Вы приезжаете в Украину в связи с концертом пианиста Евгения Хмары. Какую программу подготовили? — Да, я приеду к вам специально ради концерта ZNAMENIE 23 октября. Мы познакомились с Женей почти 19 лет назад, когда ему было всего 8 и он только начинал учиться игре на пианино. Его родители рассказали мне, что на их сына очень повлияла моя музыка. Услышав, как играет этот ребенок, я сразу понял: если мальчик будет много заниматься, он станет великим музыкантом. Сейчас я очень рад видеть, что сегодня Женя — прекрасный композитор и виртуоз. Я несколько раз приглашал его выступить на своих концертах в Украине и в Москве, а скоро уже и он сам представит свой большой сольник с симфоническим оркестром, а я буду его гостем. Вместе мы исполним четыре самые известные композиции SPACE. — Когда вы впервые осознали, что вам, по сути, около 30 лет назад удалось создать новый стиль — электронную музыку? — Я никогда этого не осознавал. Я просто хотел писать музыку для астрологического шоу на французском ТВ. Я слушал такие группы, как Kraftwerk и Tangerine Dream, а потом решил и сам попробовать — купил синтезатор и сочинил свою первую песню Magic Fly. После мирового успеха этой композиции я записал и издал альбом. Он пользовался огромным успехом, и СМИ начали писать, что я создал новый музыкальный стиль. Но правильнее будет сказать, что я просто стал частью этого стиля, и у меня была возможность создавать и играть именно то, что люблю. — Сейчас электронной музыки на музыкальном рынке в избытке. Каково это — ощущать сильную конкуренцию? — В 1997 году, когда Magic Fly была номером 1 в мировых чартах, мне говорили: сейчас синтезаторы в моде, но скоро все перестанут играть на них. В то время мы понимали, что производство инструментов набирает обороты, мир заполоняют компьютеры. И все-таки и сегодня нет такого концерта, музыканта или композитора, который бы не использовал синтезатор, ведь он тоже прогрессировал со временем. — Обращался ли к вам кто-то из современных молодых артистов или диджеев, чтобы обучаться у вас? — Да, многие диджеи играют мою музыку или просят семплы с ней. Кстати, Daft Punk (французский дуэт, исполнители хитов Get Lucky и Harder, Better, Faster, Stronger, обладатели 7 статуэток "Грэмми") во многих статьях называют себя музыкальными сыновьями нашей группы. К сожалению, не все музыканты просят разрешения использовать мой материал, и тогда мне приходится их наказывать: я выиграл почти 20 судебных дел по защите авторских прав. Мы, музыканты, должны защищать себя, чтобы наша музыка оставалась нашей. — Мешает ли вам чужая музыка писать свою? — Нет! Вся музыка, которую слушает композитор с детства, становится основой его творчества. Когда он растет и создает себя как музыканта, вся музыка проходит через его персональный фильтр. Так мне объяснял основы творчества мой преподаватель гармонии в Парижской консерватории. И я думаю, что он был прав. — Что вам необходимо для написания музыки — полное уединение или можете что-то придумать и в общественном транспорте? — Все зависит от ситуации. Иногда мне нужно одиночество, иногда — наоборот. Очень часто создаю мелодии, когда гуляю или путешествую, ведь они вокруг нас. Главное — ухватить их, пока они не перешли к другому композитору. Музыка, друзья, семья, путешествия — все это вдохновляет. — У вас была шальная популярность — фанаты постоянно пытались прорваться к вам в студию, пообщаться... Признайтесь, пользовались своей славой? — Не буду лукавить, если скажу, что никогда. Это такой большой шанс — иметь успех и возможность жить благодаря своей страсти. Когда мне было лет 14, я знал, что буду композитором и музыкантом и когда-нибудь обязательно добьюсь славы. Тогда же я решил, что всегда буду мыслить трезво и никогда не изменюсь. Даже с приходом популярности всегда старался оставаться таким же человеком внутри и снаружи и придерживаться тех жизненных ценностей, которые были у меня до нее. — Когда вы выступали в СССР и замахнулись на концерт на Красной площади, приходилось ли общаться с партийным руководством? — Я никогда не был связан с политикой. Знаю, что многие чиновники приходили на мои концерты, но я никогда с ними не общался. Считаю, что артист с большим количеством поклонников не должен поддерживать политику публично, ведь многие могут последовать за ним. Что касается концерта на Красной площади, разрешение на его проведение мне дал на тот момент мэр Москвы Юрий Лужков. Меня переполняли странные чувства: странно было играть на Красной площади просто для удовольствия людей, ведь многие годы это место использовали исключительно для военных парадов. А 21 июня 1992 года 350 000 человек пришли туда ради музыки. Кстати, за несколько лет до этого я познакомился с министром культуры СССР, и он пригласил меня и Sрасе отыграть 21 концерт: в Москве, Ленинграде, Киеве и других городах страны. Но я отказался — сказал, что не хочу играть для номенклатуры и хотел бы вернуться в СССР, чтобы выступить перед действительно большой аудиторией. — Дидье, расскажите немного о своей семье. — Мне выпало счастье — у меня большая семья: три сына и три внука. Они называют меня Diedoushka (смеется). На самом деле такое прозвище придумали мои киевские друзья. Мы сидели в ресторане в Киеве после моего концерта на стадионе "Динамо" в 2003 году и обсуждали, как меня должны называть мои будущие внуки. Моя мама называла меня Диду, и кто-то из знакомых предложил: а почему бы не Diedoushka?