Александр Толмацкий: «Децла надо было пороть!» - «Интервью Звёзд»

Пять лет назад, когда умерла моя мама. Я позвонил ему: «Приезжай, перепишу на тебя бабушкину квартиру». Он появился. Мы оформили документы, после этого он снова пропал. Даже за сумкой, которую забыл у меня в машине, не вернулся. Пришлось возвращать ее через Ирину, его мать. Потом общие знакомые рассказали мне, что бабушкину квартиру сын продал, а деньги потратил. На что – не знаю, это его личное дело. Мы с ним после этого не виделись и не созванивались.

В трехкомнатной квартире, которую я ему когда-то купил, где же еще.

К сожалению, нет. Я видел его единственный раз, еще совсем маленьким. У Кирилла внезапно возникли проблемы с женой, он приехал с ребенком в мой офис, Тони спал прямо на столе. Кирилл попросил помощи, я помог. Вот и все. У меня дома стоит фотография Кирилла, дети (у Александра во втором браке растут 8-летний Федор и 5-летняя Анфиса. – Прим. «СтарХита») знают, что это их брат. Но объяснить им, почему мы не общаемся, я не могу. Кирилл один раз видел Федю, когда тот только-только родился, а Анфису – ни разу. Несколько лет назад я предлагал: «Приезжай, пусть дети дружат», но он не идет на контакт. Cегодня я не так переживаю. 10 лет пытался с ним помириться – сколько можно?

А как? У меня больше нет его номера. Да и он меня за всю жизнь раза три от силы с праздниками поздравлял. Часто думал, почему же у нас с ним так все вышло? Я о таких проблемах отцов и детей только в книжках читал. А сейчас понимаю: наверное, мы с Ирой его неправильно воспитывали, были недостаточно строги. Может, надо было его пороть… Но ведь жалко, ребенок все-таки! Ну и, считаю, сыграла роль учеба в Швейцарии: целых два года в подростковом возрасте, с 13 до 15 лет, он оказался оторван от родительского дома.

Тут все смешалось – и груз былой славы, и проблемы в его собственной семье. И про наркотики я бы не стал забывать: он еще в 17 лет начинал баловаться с травкой. Иначе с чего бы такие нервы? Он уже достаточно взрослый, чтобы понять: в жизни случается так, что мужчины и женщины расстаются. Уходя к Ане, я сделал для бывшей жены и Кирилла все, что мог.Имуществом и деньгами поделился. Но Ира, насколько я понимаю, до сих пор на меня в обиде. Возможно, наши с Кириллом отношения – ее рук дело. Хотя при наших с ней нечастых встречах она и говорит, мол, надо бы вам с сыном помириться… Раньше я мог узнавать новости из жизни сына в соцсетях. Он сам добавил меня в список друзей. А потом сам же и удалил. Произошло это после Нового года: мы с Аней и детьми отдыхали в Таиланде, я выложил несколько фото. Кирилл написал несколько довольно гадких комментариев. Я корректно попросил не отзываться подобным образом о моей семье. И буквально на следующий день он меня заблокировал.

Наверняка. Пару лет назад у Кирилла был не слишком удачный период. Но последние треки, которые я слышал, очень хороши. Попади они ко мне в руки, я бы превратил их в достойный продукт и выгодно продал. Сегодня я не вижу персонажей, которых хотелось бы «раскручивать». Основная моя работа – ночной клуб Maradona и семейное кафе «Сирень» в парке «Сокольники». В обоих заведениях я – управляющий партнер. Клуб существует давно, а «Сирень» открыл в марте. Идея принадлежит нам с Сашей Самедовым, полузащитником «Локомотива». Так уж вышло, что большинство подружек моей Ани – жены футболистов. У всех большие семьи, по двое-трое детей. В один прекрасный момент оказалось, что всей компании особо-то и негде собраться, чтобы пообщаться, интересно провести досуг и вкусно поесть. Вот мы с Сашей и решили открыть собственное заведение. В «Сирени» уже есть уютная детская зона, комната матери и ребенка, сейчас строим второй этаж, где можно будет даже загорать. Мы живем за городом, но жена с детьми часто выбирается в наше кафе.

У нас комплект – мальчик и девочка, как мы и мечтали. А трое детей – это уже хаос. У нас счастливые отношения, построенные на любви. Надеюсь, когда-нибудь Кирилл тоже поймет, что семья – это главное. И что родителей нужно любить таких, какие есть – других не будет. Я на него не обижаюсь, воспринимаю как человека, который болен. Выздоровеет, придет – будем общаться.